Режиссера Дэмьена Шазелла многие зрители прочно ассоциируют с мюзиклами, хотя их в его фильмографии всего два. Это дебютный «Гай и Мэдлин на скамейке в парке» и всем известный «Ла-Ла Ленд», который и закрепил статус Шазелла в качестве режиссера музыкальных фильмов. На этом фоне зрители забывают, что «Одержимость» — не мюзикл, а психологическая драма про музыку. А также Шазелл снял биографическую драму «Человек на Луне» про Нила Армстронга.
«Вавилон» тоже можно не нарочно спутать с мюзиклом, ведь музыкальных сцен в нем хватает. Но на самом деле это крайне насыщенное и комплексное признание в односторонней любви к кинематографу. Каким оно получилось — читайте в рецензии ниже.
«Вавилон» / Babylon
Жанр историческая драма
Режиссер Дэмьен Шазелл
В ролях Брэд Питт, Марго Робби, Диего Кальва, Джован Адепо, Ли Цзюнь Ли, Тоби Магуайр
Премьера кинотеатры
Год выхода 2023
Сайт IMDb
События фильма стартуют в 20-х годах, когда Голливуд переживал пик популярности немого кино. Сюжет начинается с роскошной голливудской вечеринки, попасть на которую — предел мечтаний для многих. Вечеринка наполнена алкоголем, наркотиками, сексуальными извращениями и более экстравагантными проявлениями гедонизма. Именно она сводит вместе троицу основных героев.
Один из организаторов низшего ранга Мэнни Торрес (Диего Кальва) следит, чтобы все гости были довольны. Но его внимание отвлекает девушка Нелли Ларой (Марго Робби), которая уже считает себя актрисой, пускай ни одной роли у нее нет. Мэнни и Нелли сходятся на возвышенной любви к киноискусству, а парень к тому же влюбляется в новую знакомую.
По итогу вечеринки Нелли получает приглашение на съемочную площадку, чтобы заменить актрису, которая не в состоянии работать из-за передозировки наркотиков. А Мэнни вынужден довезти до дома пьяную голливудскую звезду Джека Конрада (Брэд Питт), благодаря которому на следующий день сможет лично поучаствовать в съемках в качестве ассистента.
С первых сцен картина не особо церемонится со зрителями. Если «Ла-Ла Ленд» сразу погружал в возвышенную романтическую атмосферу, а «Одержимость» — в почти камерное психологическое напряжение, то «Вавилон» начинается со сцены, в которой слон дефецирует на человека. Причем изображено все довольно графически. Готовьтесь, что схожих моментов в фильме предостаточно. Дэмьен не стесняется демонстрировать отталкивающие моменты, но поверьте, они тут далеко не исключительно ради провокации.
Грязь и отвращение превращаются в руках режиссера в инструмент, причем один из многих, с помощью которых он выражает свой протест голливудским нравам и традициям. Голливуд в картине Дэмьена изображен тем самым Вавилоном, который должен рухнуть — и никто об этом даже не вспомнит. Само название к тому же отсылает к книге «Голливудский Вавилон» Кеннета Энгера, посвященной не столь лицеприятной стороне жизни звезд.
Но популярность, деньги и власть всегда манили людей, и «Вавилон» наглядно показывает, что Голливуд даже с бесконечностью своей гнили сводит с ума талантливых и трудоспособных людей. Только вот и при таких условиях стремиться к мечте можно очень по-разному.
На эту идею работают сюжетные линии Мэнни и Нелли, которые неразрывно связаны, но все-таки принципиально отличаются. Мэнни — мексиканец-иммигрант, грезящий делать на съемочной площадке что угодно, лишь бы прикоснуться к магии кинематографа. И это «что угодно» очень часто идет вразрез с простой человечностью и морально-этическими нормами.
Парень готов забыть про свою семью, навредить благополучию близкого человека и предать верных ему людей, лишь бы оставить свой след в «золотой эре Голливуда». И это при том, что добивается он всего преимущественно титаническими усилиями, ни в чем себя не жалея. Но все равно парень постепенно растворяется в голливудских интригах, становясь неотъемлемой их частью. Что, к слову, подчеркивается несколько заезженным тропом «персонаж меняет прическу на более строгую».
С Нелли ситуация совершенно иная. Она невероятно талантлива от природы и с легкостью находит подход даже к самым сложным людям. Но при этом она никогда не теряет себя. Девушка ярко выделяется на фоне классических «голливудских звезд», в любом окружении выглядит самодостаточной и верной себе. Но именно стремление быть собой постепенно и губит карьеру Ларой.
Отношения Мэнни и Нелли обречены изначально, как зритель вы поймете это с первой же их совместной сцены. Они как астроном и звезда, которые навсегда связаны и в какой-то степени существовать друг без друга не могут. Но вместе им не быть никогда. И оттого все больнее следить за главными героями с течением сюжета.
В качестве общей морали и своеобразного надзирания за жизнью пары выступает сюжетная линия Джека Конрада. Казалось бы, вам показывают человека, который добился в жизни всего. Он богатый, успешный, красивый, вокруг него крутятся самые могущественные люди и самые красивые женщины. Но даже у такого человека, которому все якобы дается невероятно легко, есть свои сомнения и причины бояться.
Конрад — апофеоз конфликта мнимого лоска Голливуда и стремления к настоящему творчеству. Через него Шазелл уже не просто говорит со зрителем — он кричит о всем, что его беспокоит в современной американской киноиндустрии. И к выводам он приходит совершенно неутешительным.
Одними Мэнни, Нелли и Джеком «Вавилон» совсем не ограничивается. Это еще один момент, который отличает кино от «Ла-Ла Ленда» и «Одержимости». За свои три часа хронометража «Вавилон» успевает пройтись по самым разным темам, причем порой довольно неожиданным. Например, по моральной и коммерческой стороне однополых отношений публичных людей.
Из-за этого кому-то кино может показаться сложным и даже перегруженным. Встречаются и отзывы, что три часа — слишком много для такой истории. И какая-то доля правды в этом есть. Отдельные сюжетные линии не получают должного развития, а некоторые моменты выбиваются из основного настроения.
Однако даже при таком раскладе абсолютно каждый элемент работает на центральную суть «Вавилона», которая будет ясна лишь после традиционного для Шазелла эпилога (и он наверняка разорвет вас в клочья). Режиссер тут признается в безграничной любви к кино, но одновременно и лютой ненависти ко всему, что это кино окружает вот уже многие десятилетия. И каждая сцена — это одна из искр ненависти Шазелла, способная разжечь пожар в сердцах.
Такой калейдоскопический подход к структуре сюжета позволил реализовать и несколько интересных затей. История «Вавилона» разворачивается на протяжении нескольких лет — и каждый хронологический прыжок ощущается стилистически новым. История актеров и целых команд, которые не смогли адаптироваться к наступлению эры звукового кино, подается под самыми разными углами и через местами совершенно невероятные режиссерские и операторские приемы.
Шазелл даже моменты тишины, дополненные дыханием, кашлем и скрипением сидений в реальном кинозале вокруг вас, использует для усиления эмоционального воздействия фильма на зрителей. В финале в истории растворяешься окончательно, ведь она превращается в метакомментарий по поводу современной культуры просмотра фильмов. А заодно — еще и в грустную притчу о человеке, который оставил свой след в истории кино, но эта же история его и подмяла.
Хватает в «Вавилоне» и более экспериментальных, почти авангардных моментов. К примеру, один из сегментов ближе к концу снят целиком в стиле «Шоссе в никуда» Дэвида Линча. На это намекает и работа камеры, и цветокоррекция, и общая постановка, и антагонист, и даже звуковое сопровождение в стиле Nine Inch Nails. Подобного от фильма совершенно не ожидаешь, но тем приятнее эта сцена ощущается.
А отдельно кому-то запомнится один из диалогов внутри фильма, посвященный отношениям критиков и творцов. В нем звучат аргументы уровня «сделай хотя бы что-то сам, а лишь потом критикуй». И подобное наверняка вызовет резонанс в ком-то из вас, дорогие читатели.
В «Вавилоне» слишком много всего, из-за чего местами порой кино переполняет до краев, чуть ли не подходя к стадии духовной асфиксии. Но тем приятнее, когда все темы наконец-то находят свое место в душе зрителя. Возможно, это случится не сразу после просмотра и не через несколько дней. Однако тем мощнее эффект осознания.
«Вавилон» к тому же еще потрясающе снят, шикарно выглядит и совершенно иноземно звучит. Джастин Гурвиц, с которым Шазелл работает далеко не впервые, снова создал мелодии, от которых приблизительно одинаково хочется пуститься в дикий пляс и поделиться самыми сокровенными секретами.
В картине можно без особых стараний отыскать минусы. Это несколько инфантильное и наивное кино, которое выбирает тропу «очень многим говорить об очень многом», но не всегда успешно справляется с этой задачей. У вас могут возникнуть вопросы к структуре, темпу и сценарию. Отсюда и огромный разброс мнений критиков.
Но заниматься подобным совершенно не хочется. Потому что когда титры фильма подойдут к финалу (а высока вероятность, что вы досидите на них до конца, пускай никакой сцены после титров в кино нет), что-то в вашей душе надорвется, надломится или изменится еще каким-то невероятным образом.
Ради такого и существует кино.